Рубрика: Uncategorized

Год назад время все так же текло.
С той же скоростью.
Вчера в течение дня меня посещали 3 мысли.

Сначала — это была ностальгия, тоска по ушедшим дням, тоска по упущенному.
Ночью пришел страх. Это было время волка — 4:27 или окого того.
Еще не наступил рассвет — были посление минуты темноты.
В это время умирает большинство людей на Земле.

В час волка пришел страх. Страх за свою жизнь и за семью, страх что время идет вперед и что оно кончается для всех нас.

А утром пришла надежда.
Надежда на будущее, на то что сейчас весна, что светит солнце.
Что пока что — мы живем и идем вперед.
Что есть смысл, хотя бы сегодня прожить это день.
Солнечный апрельский день.

Выставка Швейцарского (?) художника Феликса Валлоттона (1865 — 1925) в Лондоне удивила неожиданными поворотами его классической манеры творчества.

Он родился в Швейцарии но писал и жил всю жизнь в Париже, очевидно что «северно-европейское» влияние преобладало в его творчестве всю жизнь. И он такой — какой есть.

Основу его творчества составили ксилографии (оттиски на бумагу рисунков вырезанных в дереве).

Чем меня удивил этот вроде бы неприметный человек так это загадками, которые он оставлял в своих картинах. Он как-будто бы чувствовал напряжённую атмосферу приближающегося 20-го века, в его буржуазных «обычных» картинах прячется угроза. В картине с красной комнатой — внешний мир вроде бы отсутсвует, его нет, нет никаких сигналов из реального мира. Пара стоит в тени дверей, но эти люди — абстрактны, они — не отражение реального мира, а скорее просто случайные тени в этом сюрреалистичном пространстве, преддверии творчества Френсиса Бекона, преддверии второй мировой войны, ядерных катастроф, безумия надвигающегося века.

Клаустрофобная комната и атмосфера, смесь реализма и загадочной угрозы — эти мотивы будут пронизывать почти всю жизнь и все творчество этого художника.

Напоследок.

Очерченные лица и строгие тени, следы беспокойства, следы непонятного — этот след оставил один из необычных художников живших на рубеже 19-20 века.

Я был в саду и жарил рыбу на гриле.

Сегодня 6 мая, не очень жарко, тепло, довольно солнечно.

Меня посетило состояние осмысленности, состояние «здесь и сейчас». Меня оно посещает только когда я что-то делаю, пускай и не вечное (как написание книги), вот просто жарил рыбу — и оно пришло.

Чувство успокоения и мгновенного счастья.

А у вас оно бывает? Может это связано с тем, что ты делаешь? А может с тем как? А может с тем, с кем ты находишься в данный момент?

Странное чувство — оно рассеяло мою встревоженность последних дней, чуть либо не переходящую в депрессию. как же я не хотел новой недели вчера. НО пришло сегодня, я пожарил рыбу — и на мгновение все испарилось, исчезло в лету. Как-будто я снова счастлив (так и есть), как-будто мне опять 19 лет и я опять продолжаю искать свой путь.

Мне надо чаще жарить рыбу, одному, в саду.

А графоманить как сегодня — реже.

Движение машин по автостраде, которое не прекращается, бесконечно застрявшее в бессмысленном движении.

Не оно ли символизирует «пульс» бездумной, современной жизни?

Грязь и пыль шоссе передана крупными штрихами угля, светом оттенены грузовики, детали дорожной разметки…

Я точно знаю, что этот миг уже не кончится никогда — запущенная экономическая машина не в силах остановить свое ускорение. Пока она сама не падет вместе с человеком, который её создал.

Бессмысленность и красота машин на шоссе, не думал, что буду восхищаться этим.

Мишель Уэльбек «Платформа»

Роман о деградации Европы и наших с вами ценностей. (Хотя будучи украинцем, я понимаю, что мои ценности все же немного отличаются — борьба за жизнь превалирует перед бессмысленностью бытия)

В романе три части (в моем понимании).

Бессмысленное прозябание. Автор влечет свою жалкую жизнь, тратит свое время в попытке прожить.

Любовь. Автор познает смысл, познав любовь. Может в этом и есть сама суть романа. Уэльбек считается пессимистическим писателем и я не согласен. Эта часть — гимн любви и привязанности, воспевание роста человека, который познал любовь. Какой бы дикой она не была. Совокупление — лишь часть чувств. Само существование среди любви — вот что может спасти нас.

Абсурдность жизни. Финал романа подчеркивает бессмысленность нашего бытия, ущербности и конечность счастья, иллюзорность целей и идеалов.

Мне кажется, что окажись на месте автора, я бы не покончил с собой в конце. Я бы продолжал искать. Может я все еще верю в Европу?

А вы верите в смысл вашей жизни?

Неужели для того, чтобы понять как хорошо может быть дома, нужно поработать проституткой в борделе.

The Receptionist. 2016

Дом всегда есть и практически каждый может вернуться.

Нельзя забывать свои корни, всегда оставляй окно домой, там всегда можно выжить, чтобы не случилось с деньгами или семьей. Всегда своя страна выручит и вытянет тебя.

Правда ли что чем старше мы становимся, тем мельче становятся наши мечты?

Я думаю, что это правда. Но также — очень важно не забывать точку отсчета, с которой ты пришел. Сем выше поднялся — тем сильнее падать.